 |
| Édouard Limonov devant un personnage historique. |
По родительским пóльтам пройдясь,
нашкуляв на «Памир»
и «Памир» «для отца» покупая в газетном киоске,
я уже понимал, как затейлив и сказочен мир.
И когда бы поэты могли нарождаться в Свердловске,
я бы точно родился поэтом: завел бы тетрадь,
стал бы книжки читать, а не грушу
метелить в спортзале.
Похоронные трубы не переставали играть —
постоянно в квартале над кем-то рыдали, рыдали.
Плыли дымы из труб, и летели кругом облака.
Длинноногие школьницы в школу бежали по лужам.
Описав бы все это, с «Памиром» в пальцáх на века
в черной бронзе застыть над Свердловском,
да на фиг я нужен.
Ибо где те засранцы, чтоб походя салютовать —
к горсовету спиною, глазами ко мне и рассвету?
Остается не думать, как тот генерал,
а «Памир» надорвать
да исчезнуть к чертям, раскурив на ветру сигарету.
нашкуляв на «Памир»
и «Памир» «для отца» покупая в газетном киоске,
я уже понимал, как затейлив и сказочен мир.
И когда бы поэты могли нарождаться в Свердловске,
я бы точно родился поэтом: завел бы тетрадь,
стал бы книжки читать, а не грушу
метелить в спортзале.
Похоронные трубы не переставали играть —
постоянно в квартале над кем-то рыдали, рыдали.
Плыли дымы из труб, и летели кругом облака.
Длинноногие школьницы в школу бежали по лужам.
Описав бы все это, с «Памиром» в пальцáх на века
в черной бронзе застыть над Свердловском,
да на фиг я нужен.
Ибо где те засранцы, чтоб походя салютовать —
к горсовету спиною, глазами ко мне и рассвету?
Остается не думать, как тот генерал,
а «Памир» надорвать
да исчезнуть к чертям, раскурив на ветру сигарету.
Борис Рыжий
1999
(vers traduits par TM)
Déambulant dans les fringues parentales
La
revue Pamir [1]serrée
dans le poing
Et
achetant Pamir "pour mon père" au
kiosque comme un journal,
Je
comprenais déjà la complexité et l’enchantement du monde à tel point.
Et
quand à Sverdlovsk pouvaient naître les poètes,
Je
serais né poète : j’aurais trimballé un cahier
Lu
des bouquins, et sur la poire en tempête
Au
gymnase je n’aurais pas frappé.
Les
cheminées, trompes funèbres n’ont cessé de jouer —
De
sangloter, sangloter, sur quelqu’un dans le quartier.
Les
cheminées crachaient et s’envolaient des nuages de ronds de fumée.
À
l’école des écolières aux longues jambes dans les flaques couraient.
Ayant
décrit tout ça, Pamir dans les doigts
à jamais
Sur
Sverdlovsk dans un bronze noir me figer,
Je
sers à que dalle, ouais.
Car où
sont ces merdeux que je les salue en passant —
Tournant
le dos à la mairie, les yeux sur moi et vers le Levant ?
Comme
ce général, il ne reste qu’à ne plus penser
Pamir déchirer
Et
s’en aller au diable, en m'en grillant une au vent.
Boris Ryjii, 1999.
